Советую тебе Пантеон поверить наконец волшбе, чудодейству и прочее.

Я ж ведь тебе бутто тетерев толкую: твоя упёртость в факт тебя беднит и делает твоё бытие однобогим. А ведь помнится ещё три семилетки назад какой ты там был замечательный фантазёр и очень странный юнош. Бывало, придёшь тебе гостем, а ты сидишь забитый в углу и плакаеш тыкаясь руками в сторону тёмной комнаты. Я тебе: «Чево у тебя там сидит?» А ты мне шепчеш: «Там у меня сидит Кощей Бессмертный, слышишь как он там костьми гремит и грызёт мослы, людей кушает?» - а у самого аж щёки трясутся от грусных предположений. Я тебе: «Хахаха, а чево это он там сидит?» А ты глядишь на меня безумными оками и каркаешь обречённо: «Это он меня пришёл скушать потомушто я плохо в школу хожу и двоек получаю!» (это тебя так учителя запугали посылая письма с черепком и косточками). И вот таковая фантазия и внушительность у тебя была в шешнацать лет ещё! А какова сила убеждённости! Я по-прежнему хаха кричу, храбро отворяю тёмную дверцу, и што я вижу? Што там сидит какой-то старикашка-дистрофик в плаще и короне и грызёт боковую телячью ногу. А ты, ляля мохнатая, падаешь на карачку и обратив ладошку к кровавому тирану пищишь ласково: «Не ешь меня Кощей, я понял свой грех и хочу стать отличник!» А тот хихикает гаденько да дверцу на себя тянет, я говорит ещё тут посижу, мне тут ндравится, а тебя я всё одно изведу и поем.

Вот таковое у тебя было тревожное детство. Но ведь и какая интрига, какой накол страстей! А теперь у тебя што?

Ну к примеру сидишь ты с женою на балконке своей и из грелки кушаешь коньяка, распевая хриплыми басами пиратские напевы. Тут скрипит калитка и ты видишь бродячего колдуна и волшебника какие там у вас даже на кошках ездят, то есть много их у вас, как у нас говорят. Он конешно в муаровом плащике, в колпачке островерхнем, с колоссальною бородой и с хрустальным глобусом на руках. Вот он под балконку подошёл, бородищу-то взодрал и толкует тебе ясным голосом: «Позвольте дескать за малую денешку показать вам истинные чудеса и тайны, не то я шибко голодный и холодный». А сам дрожит и текёт слюнкою. Ты же ему с высот своего наглого положения яростно кричишь, давя на грелку: «Я твоих поганых чудес знать не знаю и ведать не ведаю, а верую лишь в таблицу Менделеева и трактор, так што иди и ищи кого поумней!»

Волшебник же Какен-Квакен (так звать его то есть) от отчаяния и голода уже начал своё выступление бормоча колдовскую формулку «аттракт-баббит». То есть всё становится в дыму, искра сыплется, в небе летают шуты и шутихи, и какой-то огромный голос из земли диктует рецепт волшебных галош. Откудова-то понабежали единороги и взявшись за ноги стали плясать свой краковяк. А Какен-Квакен знай машет своей волшебной палкою, извлекая прямо из воздуха птицу гамаюн, грифонов, андрогинов, василисков, голых хвостатых баб, кикимор и прочую красную книгу. Потом пришол агромадный слоник на тонких ногах и подарил тебе сто пудов злата-серебра и горы смарагдов и карбункулов. Потом появились чудесные кондитеры и завалили вас там на балкончике зефирками, безе, нугой, карамельками, птичьим молоком, мармеладом и засахаренным кешью. У дачки твоей откудова-то взялись куриные лапки. У тебя вдруг за пять минут выросли везде пышные усы, а у жены выросли голубые волоса. Потом хрясь – и всё навыворот, то есть жена вся в усах, а у тебя голубая причёска. Тут и кошка заговорила человечьими буквами, требуя штобы ей повесили златую цепку на какой-то дуб, на какой, она укажет пожже.

Ну, и многое там што ещё случилося, волшебник уже весь взмок палкою-то махать, а ты там на балкончике скептически сидишь и кислишь личико, перемежая это всё диким хохотанием и швырянием вниз тухлых кукушечьих яиц, которых у тебя дома всегда изрядный запасец. И вот Какен-Квакен весь ублёванный, задрав юбки, с плачем убегает прочь, а ты вослед ему покрикиваешь: Это всё у тебя фокусы а не волшебство! Лутше бы показал как работает самогонный агрегат или там сепаратор! Ты дикий жулик и тебя надо сажать тюрьму! А я от принципов разума откажусь только лишь при угрозе посажения на кол, чево я очень боюсь, но не опасаюсь потомушто прошли странные времена средневековья!

Ну, а вы там злато-серебро прибрали, ногою с карамельками почавкали, кошку разговаривать отучили, усы отбрили, волосики хною подкрасили, то есть вернулись на исходную позицию. То есть опять позалазили в свои крестлица, и ну грелки давить и сосать, распевая хриплыми басами осетинские раздумья о горах. Полежал на балкончике, знать пора полежать внутри домика. И вот только уснулось тебе, только стал ты наблюдать исключительно рациональный сон про устройство ретификационной колонны, кагвдруг тебя будят грубые руки молдаван, а перед кроваткою стоит весь осиянный мрачными кострами князь Влад III Цепеш, более известный как граф Сракула. Ну што, толкует он тебе, ощерив зубами, пошли на колышки садиться, уж шибко я люблю это наблюдать и зарисовывать в блокнотку. И хохотает так, будто мозговые тараканы в тот момент шекотают его среднее ухо.

Ой, лихо тебе станет, а што поделаешь? Ну, ты штаны с трусами снял, штобы не подырявить, и повели тебя молдаване во двор, а там уже всё готово. И вот тут ты вспомнишь про свои позорные и глупые крики в волшебную сторону и тут же делаешь полный зад: Я говорит пресветлый князь вдруг поверил в чудеса и магию и понял што разум это глупость несусветная и капкан для души. И тут же сам совершаешь маленькое чудо, то есть достанешь изо рта яйца. А князёк улыбнётся тебе ласково, стянет с себя резиновые маски, доспех грохнет об землю, и окажется што это я к тебе приехал со знакомыми молдаванами.

И вот только тогда ты поймёшь, што ты не ренегат а пришёл к правильной платформе, и што раньше жил как хорёк незрелый. И вот накупишь всяких разных книжек про чудеса и волшебство, комнатку отведёшь для жертвоприношений и воскурений. Колдуны и волшебники у тебя дома теперь станут как дома жить, волшебной палкой не выгонишь, и показывать тебе ихние мудрости в хрустальных глобусах. То какой старичок тебе сыграет на волшебной флейте г-на Мотзарта, то призраки щекотаться придут, то фея Моргана посадит тебя в тыкву и на мышах станет возить. А вон жена сидит и кушает конфетку храбрости, походя ломая спички исполнения желаний. Кошка сидит в углу и на гуслях играет презабавные ректаймы г-на Жоплина. Единорожек трётся об твои штаны, пытаясь увидать твою обнажонную грудинку. То есть гармония и релэкз в самом естественноиспытательском виде. И это и есть щастье, Пантеон. А не то, што ты предполагаеш.