Ты гладишь отвлеченно лунный лак ногтей,
Изнеженно нефритовый фашист.
В тревожно-бирюзовые глаза детей
Плюет лазурный спрут твоей души.
Первертные духи, меха мадам Тюдор
Стерильный блеск токсических планет
Ты знаешь что в твой анус апатичный Мальдорор
Сейчас введет брильянтовый стилет
Стервятник параноидальных сфер!
Слепой берилл делириумных стелл!
В стране Офир повешен Агасфер
Твоей рукой изысканной как мел.
Ты ценишь напряженность сладострастных век
Твоих сестер в обьятиях волков,
Когда в субтильном сплине замирает стек
Над трупами оранжевых врагов.
Нейлоновый эстет, застенчивый вампир
Лорд концентрационных лагерей
Ты знаешь как дрожит в твоих глазах эфир
При виде пары черных лебедей.
Гиена атлантических глубин!
Гранат мизогинической любви!
Иные боги вкусят апельсин
Твоей напрасножертвенной крови.
В волшебном замке Мальдорор
Есть голубая фея сна
Она прекрасна и нежна
И ловит мертвых птиц
Ее названье Аннабель
И на концах ее ресниц
Гирлянда строгих детских лиц
И белая форель.
В ее ладонях чудеса
В ее глазах тревожный блеск
И ослепительная лесть
Ее ласкает слух
Ее названье Аннабель
В ее роскошных волосах
Ночами бродит темный страх
Ища себе постель.
Секреты вечного вина
Улыбки извращенных губ
И посиневший детский труп
Баюкает она.
Ее названье Аннабель
И сорок тысяч верных слуг
Колдуют долго, ставши в круг,
Над чашей Aludel.
И бесконечная тоска
В мерцанье вечного лица
И философского яйца
Она жует желток.
Ее названье Аннабель
В волшебном замке Мальдорор
Где по ночам горит костер
И кружится метель.
Но вам вовек не отыскать
Ее ногтей волшебный лак
Таинственный мерцает знак
Во сне, в пурпурном сне
Навек забудьте Аннабель
Она не создана для вас
И самых сумасшедших глаз
Бессильна пустота.
В советском подвале, в советском подвале —
По лестнице сразу вниз —
Танцует усталый, совсем уже старый,
Совсем уже старый магистр.
Он кружится в вальсе, он кружится в вальсе
Он кружится в вальсе черный, как кот
В руках его вальтер, в руках его вальтер
В руках его Вальтер Скотт.
Он много читает, он много читает,
Он много читает и много поет
И птичьи стаи устало листают
в глазах его старых восход
Все тише и глуше, все тише и глуше
Шаги уходящих людей
Он свечи не тушит, он радостно душит
Усталые души детей.
В теченьи недели, в теченьи недели
Он ловит большую форель,
А вечером в девять, небесные девы
С ним радостно делят постель.
В застегнутом фраке, в застегнутом фраке
Торжественно пьет он кефир,
И лают собаки, и пятятся раки
Во мраке советских квартир
Убогий калека, дворовый коллега
Его называет на ты
И дядя из ЖЭКа, из медного века
Дарит при встрече цветы.
В советском подвале, в советском подвале —
По лестнице прямо вниз —
Умер усталый, совсем уже старый
Совсем уже старый магистр
Он кружится в вальсе, он кружится в вальсе
Он кружится в вальсе, черный как кот
В гробу его вальтер, в гробу его вальтер,
В гробу его Вальтер Скотт.
Как видно не ново, как видно не ново
На этой земле ничего.
Мы слышим из гроба последнее слово
Прощальное слово его.
"Давайте поплачем, давайте поплачем
Над странностью этого дня
Давайте поедем на за город на дачу
И там похороним меня
Давайте, давайте, давайте, давайте,
Давайте пойдем в кино..."
Он кружится в вальсе, он кружится в вальсе
И смотрит печально в окно.
На голубой браслет
Капала тишина.
Мне подарил violette
Мастер злого сна.
Мне подарил violette
Парадоксальных грез,
Ласковый, как ответ
На самый страшный вопрос.
Violette — неоновый свет,
Шепот умерших господ,
Violette — пурпуровый бред,
В тайнах зеркальных вод
Я очень долго спал
Среди старинных книг,
И по ночам качал
Le berceau metaphysique.
Я очень долго шел
В трансцендентальных снах,
И наконец расцвел
Violette на моих губах.
Violette — неоновый свет,
Шепот умерших господ,
Violette — пурпуровый бред,
В тайнах зеркальных вод
Ваш воспаленно-томный шелк
Украл сиреневый закат
И кто-то много раз подряд
Пугал вас лезвием зеркал
Но ваши узкие зрачки
Тянулись в сумасшедший бриз
Где инфернальный парадиз
Дрожал в нервическом Ничто
Вы выпускали белых птиц
Гореть в сиреневый закат
В субтильно-извращенный сад
Лесбийских и немых небес
Ваш обескровленный сапфир
Льнул к вожделеющим губам
И где-то плакал Нотр-Дам
По вам, по вам, мадам
Ваш феерический соблазн
Душил сиреневых господ
И истерический фокстрот
Сменял Лили Марлен
Вы лили темное вино
В потусторонние леса
И шли дивизии СА
На ваш больной Восток.