Давай пошлем царевича за смертью,
Посмотрим, как он будет лезть сквозь горы
И алчно грызть в ночи звенящий ветер,
Что вырвется из ящика Пандоры.
Подружка в грусти кушает таблетки,
Шуршит, как жук листками мандрагоры
И скоро руки превратятся в ветки
И лопнут чресла, словно помидоры.
И скорлупой ореховой покрывшись
Вервольфом взвоет посланный за смертью.
Кончиной бытия не заразивши
Засвищет в тубу бородатый ветер.
И возникают трещины в пространстве
Досталось мне унылое наследство:
Моя квартира в тридесятом царстве,
На кухне гроб и в нем — моя невеста...
Угрюмый гробовщик проснется утром,
Пошевелит корявыми клешнями,
Прочтет главу из толстой Кама сутры
И прорастет меж нашими ногами.
В глазах сверкают золотые слитки,
Во рту гниют серебряные зубы,
На нас ползут гигантские улитки,
На нас идут суккубы и инкубы...
Поют псалмы проклятые монахи,
Не любят нас они и не жалеют
В душе моей смятенья, бури, страхи
На нас летит комета Галилея!..
На нас нацелились космические блохи
Им не по нраву Матушка Земля
Из глоток льются истерические вздохи,
А тут и ты еще уходишь от меня...
Заскрежещут мысли, унося в нирвану,
В моем бычьем сердце колотая рана,
Тельце похотливо, а глаза безумны,
Ухают архангелы в кожаные бубны
В кожаные дудки свищут дульсинеи
Мир разнообразен — быдло да плебеи,
Трескают орехи, заливают чаем,
Ну а мы на кухне в шахматы сыграем...
Передвину пешку — вымрут гренадеры,
Больше им не лазать в кожаные норы,
Больше им не лапать грудь моей подружки,
Заклубится бездна в ритуальной кружке...
Без тебя мне страшно, грустно и уныло,
Позади — иллюзии, впереди — могила
Хлопну кружку сомы — серый мир теплеет,
Ласковая бритва прикоснется к шее...
Плещутся по венам голубые крови
И хотят ворваться в твою плоть коровью...
Бледная индийка, спой мне на санскрите
Чтоб проснулись страсти в тела малахите...
Чтоб взорвался череп атомную бомбой!
Чтоб ты обратилась вяленою воблой!
Чтобы мир проклятый превратился в кресло!
Видишь, как прекрасны дьявольские чресла!
Не дошел до ручки крендель,
Смачно ухнул в запределье,
Засквозило замогильем,
Зачернело внеземельем
За абстракцией вселенской
Зацвела метафизичность,
За стеклянностью оконной
Проявилась чья-то личность...
За метафорой скелета
И поэзией разврата
Обрела себя двуполость
Психологией кастрата.
Дни идут под свист свирели
В вечность истины поверьте —
Ничего прекрасней нету
Нежных поцелуев смерти...
Не дошел до ручки крендель,
Смачно ухнул в запределье,
Засквозило замогильем,
Зачернело внеземельем
За абстракцией вселенской
Зацвела метафизичность.
Растворилась в нереальность
Ненадежная наличность...
Мой демон, вырвись из стены,
Где ты дремал в плену кирпичном.
Проста, доступна и логична
Мне стала формула весны.
Соединивши вместе чары,
Пронзив энергией эфир,
Мы разворотим этот мир,
Как бесноватые вандалы.
И встану кости из могил,
И закружатся в вихре адском,
Холодным поцелуем братским
Свою невесту я убил...
...и стал мне божий свет не мил...
Солнце раненой птицей скатилось в глубины моря,
Там его будет грызть безупречное вечное Зло.
Я тебя от суровой реальности мира укрою
Бесконечной депрессией разума моего.
Утро станет седым, тихо спят суетливые тени,
Не зардеет мозаика лиц за разбитым стеклом,
Я тебе смогу дать только то, что без изменений,
Бесконечность депрессии в сумрачном сердце моем.
По магическим граням хрустальных полей мирозданья
Мы с тобой от начала до радужной смерти пройдем,
Я тебя уведу в нереальность из мира желаний
Бесконечной депрессией в призрачном мире моем...
Собирай на дороге камни и учись их швырять в воробьев,
Пусть их перья летают по белому свету и ищут счастья...
А на зиму запасай, как алхимик, побольше березовых дров,
Не придет в твой дом горе, не просочится несчастье.
Лишь черные лебеди сядут на шаткий карниз.
Реальность меняется и радости больше не будет.
В подвалах пятиэтажек адепты копают ступеньки вниз,
Все глубже и глубже, сквозь породы пластмассовых буден.
А сочельник — он за благословением где-то вдали,
Нам к нему не добраться, можно лишь потянуться руками
И нащупать холод железа, что торжественно падает. Жди,
Когда закружатся лунные карлики ночи, почуявши падаль
Вот так и наступает несуществующий рай...
Только стены вечной пещеры сохранят злую тайну светил,
Как трактаты о черном, о белом и режуще алом
Разрушая пространство иллюзий, раздвигая границы могил
Я останусь один на один с безразличием карнавала...
Вот так и наступает несуществующий рай...
Долгие улицы, душные годы
В кармической власти дождливой погоды.
Ночь — лютый зверь.
Где ты, мой император, теперь...
Тень приоткроет чугунную дверь,
Наверх, по ступенькам, лани быстрей...
В гиблом месте останься со мной,
Слышишь, как ветер запел неземной...
А ночь — монолит
И в ней вера в мертвого бога шалит,
Швыряет звезды в хрустальные дали,
Эти дальние дали в гробу мы видали!
А черные карлики молча страдают,
Ведь на рассвете их всех расстреляют,
А ночь — как магнит
Тянет тех, кто от страха чудит,
А вечером наш Арлекино убит —
ЗИГФРИД
Глаза мухоморов во тьме ищут Одина,
Мы скоро дойдем до Неведомой Родины...
На закате завоет ведьма, на рассвете умрет ребенок
Наблюдает за миром смертных череп луны голодной
Меднокрылый осенний ветер в мыслях светел и голосом звонок
Просквозит мое гордое сердце еще одной траурной одой...
Томный звон серебра слезинок оплетает лицо цепочкой.
Я на верность иному миру обменяю реальность счастья,
Черной Магией обвенчаюсь с рано умершей ведьминой дочкой,
Наш союз заблестит на пальцах в лунном свете Кольцами Власти
Рассыпается на снежинки желтизна, что нас окружает
Мухи ненависти порхают в густоте янтарной квартиры
О создании проклятых песен никогда и нигде не узнают
Наша тайна — великая сила, нам нет дела до этого мира...
Проходя по холмам могильным соберем ненужные души,
Нас шипами пронзает вечность, в которую мы играем...
Опечатана дверь пентаклем, нам уже не пробраться наружу...
Я придумаю новую сказку, и Тебя в ней не потеряю...
Я вилкой подцепил зеленый блик луны,
Луна печально обдала меня безумием...
Абстрактны сумерки и иллюзорны сны,
Приди ко мне, Египетская Мумия.
Я приготовил жертвенный алтарь
Займемся на досуге расчленением
Моей любимой, что сожгла фонарь
Моей души, введя в ороговение...
Сучит природа лапками котят,
Гудят бараны, вышибая дверь,
А гости только выпивки хотят,
И никуда не денешься теперь...
Сефира Тифарет передо мной,
Членистоногость резвых насекомых,
А я хочу огня над головой,
А я хочу разгневать бога грома...
Приди ко мне, как только я умру,
Пронзает болью мраморное эхо...
Семь свастик неба выгнутся в дугу
Гекате луноликой на потеху...
Я вилкой подцепил зеленый блик луны,
Теперь хочу ножом разрезать небо,
Чтобы добраться до того, кто пишет сны
И крепко наподдать ему за это!
Восстаньте !
Я взываю к богохульному имени Властителя Содома, Богу Каина, Вечному удовольствию плоти... Отче наш, в Аду царящий, да святится имя твое, та придет царствие твое, да исполнится воля твоя на Земле, как и в Аду! Сей ночью мы берем должное и не ступаем по путям боли. Введи нас во искушение и освободи нас от ложной жалости, ибо сие есть Царствие твое, и Власть и Слава навек.
Освободи нас, о могущественный Сатана, ото всех прошлых ошибок и заблуждений, дабы, ступив ногой на Путь Тьмы и поклявшись служить Тебе, мы не ослабли в Нашей решимости, а с Твоей помощью, укрепились в силе и мудрости!
Как хорошо, что весна не пришла,
И слово «смерть» — это просто легкий испуг,
Воздух режущий звук.
Нам нужна лишь Она...
Реальность мира — крепкий чай по утрам,
Но нет любви, чтобы расплавить морозную ночь
Тебе уже не помочь
И мне нужна лишь Война
На миллионы километров тайга
Волей Одина смысл обретают слова
Тебе не нужно тепла
Меня спасет лишь Война
Зеленым ромбом вспорет небо луна,
Ворвется ласковой силой в мою нескончаемость сна
Так бесконечна зима
Мне остается Война
Мечта свободна — полюби мою смерть,
Ведь кто вернется Оттуда, тому уже не умереть,
Он будет в свите со мной,
Как воплощение Зла...
Без бренных мыслей и сна...
Нас развлечет лишь Война!
Весь вечер дождь колотит крыши,
Уныло нагоняя сон.
Нас не спасет ни гром,
Ни погребальный звон...
Луна с субботы прибавляет
И этот жар нам не унять
Найдется крест на нас,
Его нам не обнять...
Князь Тьмы нас гордо охраняет
И ветер молча разобьется
О строй кораллов с желтых вод.
Сквозь них и мы ведем
Безжизненный поход...
А вечер вдрызг промочит крыши.
Умоет звезды за окном.
Нас не спасет ни гром,
Ни погребальный звон...
Не будем больше мы вдвоем...
назад, к дискографии