Дурацкая шапка, верёвка в руке
Тяну я корыто по чёрной реке
И тень моя тянет корытову тень,
И медленно в тень превращается день.
Сквозь шарики глаз смотрят тени идей
Из тени идей строит тени хорей
Тень Борхеса черепом хрустнет в груди
Не бойся, мы в мире теней, мы одни.
Взлети ко мне в дом, долбанём кофейку
Построим мираж, чтоб угробить тоску
Ведь ты мне никто и тебе я чужой
И все наши формы — лишь дым над водой.
Я рос в бледных снах, как желаний подвал
Я та темнота, что следит из зеркал
А даль без конца, без идеи, без Зла
Как тень моей смерти, но что мне она...
Черкни пару формул, открой эту дверь
Кто дал тебе знать, что я — бог или зверь...
И скачут лягушки за мной по пятам
И мне говорят — Где ж твой мир, Капитан?
Такое никогда не испортится,
Не забрезжит рассветом ночь.
И ты ждёшь, когда всё это кончится,
Когда всё поворотится прочь.
Катафалки на улицах с грохотом
Исполняют симфонии Моцарта
И бредовыми монстрами Гофмана
Из земли появляются карлики.
И лишь память весёлого прошлого —
Из газетных полос жёлтых вырезки,
Завещание нынче можно нам
Рисовать на стене жёлтой краскою.
И какое там, к чёрту, будущее,
Его нету, оно — наречие
Расползается скользкими змеями
По бетонным ступенькам вечера.
И мотает нас по отечеству
Молчаливый хранитель города.
Жизнь кончается ветреным вечером,
Небольшим суетящимся праздничком.
И снежинки, как буквы из Библии,
Надоев всем, угрюмо растаяли,
Чтоб потом превратиться насмешливо
В скользкий лёд, чтобы мы на нём падали.
Так, увы, никогда не испортится,
Не забрезжит рассветом ночь,
И ты ждёшь, когда всё это кончится,
Когда всё поворотится прочь.
Нестабилен мираж сознания,
наше солнышко стало маленьким.
Шива ухнул в бетонном здании,
замерцал и попал в нефрит.
И оттуда, как боб, таращится,
схоронясь на груди у сварщицы
Что нам делать с безумным карликом? —
и пришлось перейти на санскрит.
Наливаясь ненужной скромностью,
проклиная глухую молодость,
Чемоданы с дорожной пошлостью
сквозь нетрезвый ночной гранит.
И ползут черепа жуковитые,
незаслуженно позабытые
Безразличные и деловитые —
и пришлось перейти на иврит.
Чем тебе пустота не нравится? —
тело мысли бездельем мается,
Банки символов не читаются,
безупречна старушка ночь.
А в иллюзиях Свастики Карловны
слёзы катятся каплями алыми
Мы с тобой как два тульских пряника.
И пришлось перейти на дойч.
Бесконечна кумирозависмость.
Блещет небо фальшивой лысиной.
Этот праздник всего лишь видимость,
тусклый отзвук красивой сказки.
Расплодившись церковными крысами,
псевдомистики алчут истины
Только что с неё взять, с этой истины.
Переходим на марсианский.
Нестабилен мираж сознания.
Греки катят орехи знания.
Без классического желания
в грузном теле маркизы вязко
Карта символов без движения,
как поэзия без вожделения
Я попал, словно Демон, в безвременье.
А вокруг ландшафт басурманский.
Вот ты и пришла ко мне, старая злая карга,
Проявив моё тело в восемь тридцать утра,
Лошадиные зубы сжали мысли в тиски
Покатился мой мир от мечты до тоски...
Покатился, как трактор соляркой коптя
В стихотворный кошмар от банального дня,
Где слова — как могила, где смерть — наш отец,
Где великому Мне не наступит конец.
В глубине пустоты кости грома хрустят,
Дай мне пепла, Харон, я просыплюсь с ним в ад
Слышишь, как в темноте ищет чья-то рука?
Сквозь расщелины лба прорастают рога.
Звёзды капают вниз, льются признаки сна,
Испаряясь сквозь лёд инфернального дна
Даже в мыслях могилы я буду с тобой,
Я к тебе постучусь, ты мне крышку открой.
Посмотри, как плывут по судьбе облака,
Задубели копыта, затвердели рога,
Зажелтели глаза, загрубели мозги,
Покатился мой мир от мечты до тоски...
Было всё в общем-то просто, он взял у соседа топор,
И, выпив вечерний воздух, сквозь горизонт ушёл.
Может, проснулась совесть, а может, мерцать устал,
Сквозь водяные знаки вынырнул и пропал.
А утром легко и грустно лоснится абстрактный зверь,
Онегин капустой хрустнул, в искусство войдя, как в дверь
Луна в облака метнулась, но ей его не понять,
Может, душа очнулась, а может, устал искать.
А утром легко и грустно лоснится абстрактный зверь,
В мире вдруг стало так пусто, куда ей идти теперь?
Загустел мой мрак под луны минор,
Дионис забрёл в опустевший двор,
Прилетел нифрит, прискакал сатир,
Посмотри вокруг — как прекрасен мир!
Шепчет Шива: «Милый, приди ко мне
Мы с тобой уснём, мы умрём во сне,
Мы пройдём как смерч по больной луне,
Будет всё как скажешь, приди ко мне!»
Совместим со мной холод этих мест,
Многолик кошмар, что мой мозг изъест.
Бесконечен мрак, вьётся волчья сыть
Посмотри, мой друг, как прекрасно жить!
А наутро ливер грызёт тоска,
Ты как смерть близка, но судьба узка
Мне к тебе с неё тяжело шагнуть
Покатилась мыслями в космос ртуть
Остаётся мерзкий китайский чай,
Приходи в мой страх, поиграем в рай,
Поглядим в реальность, которой нет,
Ты заложишь душу, а я свой бред
Не растут деревья внутри весны,
Ты играешь в жизнь, жизнь играет в сны
Сны играют в книги, которых нет
Те, которых нет, излучают свет
Свет играет в мрак, мрак играет мной,
Я играю миром, а мир тобой,
Ты плетёшь из ветра паучью сеть,
Проявись сквозь дверь, поиграем в смерть.
Кинем кости, дьякон сыграет в гроб,
Гроб сыграет в морг, морг сыграет в ромб,
Ромб сыграет в шар, шар сыграет в куб,
Куб сыграет в корни, а корни в дуб.
А на дубе том примостился кот
Кот играет в сказки, что слышит Тот,
Кто играет ритмом моей тоски
Мы, как инь и янь, мы как смерть близки.
Как диван скрипит в Замогилье мрак
Под луны минор, под мажор собак,
Под гобой волков, под теней валторн
Пляшет танец бреда глумливый Тор.
В нашей власти в играх сюжет менять,
Покатилось время лавиной вспять
Прилетел нифрит, прискакал сатир,
Посмотри вокруг, как прекрасен мир!
День сменяется ночью. День человека пройдёт, и Они снова воцарятся в своих былых владениях.
Ты познаешь Их грязь и мерзость, и проклятия Их обрушатся на землю. Будь осторожен, призывая
Тех, Кто Всегда Стоит За Дверью. Все творения склонялись перед Их могуществом и ведали силу Их злобы.
Будь осторожен... И обитают Они вместе в чёрной пещере в центре бесконечности, где жадно вгрызаются
в бездонный хаос под сводящий с ума грохот невидимых барабанов и сдавленный визг пронзительных флейт,
и неумолчный рёв слепых, лишённых разума богов, что неустанно ковыляют без цели и размахивают руками.
Там, где клён шумит
Над речной волной
Говорили мы
О любви с тобой.
Отшумел тот клён,
В поле бродит мгла,
А любовь, как сон,
Стороной прошла.
А любовь, как сон,
А любовь, как сон,
А любовь, как сон,
Стороной прошла.
Сердцу очень жаль,
Что случилось так.
Гонит осень вдаль
Журавлей косяк.
Четырём ветрам
Грусть-печаль раздам,
Не вернётся вновь
Это лето к нам.
Не вернётся вновь,
Не вернётся вновь,
Не вернётся вновь
Это лето к нам.
Ни к чему теперь
Мне цветы дарить,
Ни к чему теперь
За тобой ходить.
Ты любви моей
Не смогла сберечь,
Поросло травой
Место наших встреч.
Поросло травой,
Поросло травой,
Поросло травой
Место наших встреч